Работоголизм (трудоголизм) как бегство от реальности?
Термин «работоголизм» был предложен в начале 70-х годов ХХ века Оутсом (Oates W.E., «The Religious care of the Psychiatricpatient») – священником и профессором психологии религии. Еще первые работы, посвященные работоголизму, выявили его сходство с другими видами химической зависимости. Как и всякая аддикция, работоголизм является бегством от реальности посредством изменения своего психического состояния, которое в данном случае достигается фиксацией на работе. Причем работа не представляет собой того, чем она является в обычных условиях: работоголик не стремится к работе в связи с экономической необходимостью, работа не является и одной из составных частей его жизни – она просто и конкретно заменяет собой привязанности, любовь, развлечения, другие виды активности.
Одна из важных особенностей работоголизма – компульсивное стремление к постоянному успеху и одобрению со стороны окружающих. Аддикт испытывает страх потерпеть неудачу, «потерять лицо», быть обвиненным в некомпетентности, лени, оказаться хуже других в глазах начальства. С этим связано доминирование в его психологическом состоянии чувства тревоги, которое не покидает работоголика ни во время работы, ни в минуты непродолжительного отдыха, и не бывающего полноценным из-за постоянной фиксации мыслей на работе. Работоголик настолько фиксирован на работе, что постоянно отчуждается от семьи, друзей, все более замыкаясь в системе собственных переживаний.
Сегодня ученые выделяют такие свойства работоголика (характерные, впрочем, и для любого аддикта), как ригидное мышление, уход от действительности, прогрессирующая вовлеченность и отсутствие критики.
Работоголизм, как и любая аддикция, сопровождается характерными личностными изменениями, которые затрагивают, прежде всего, эмоционально-волевую сферу. Развитие процесса сочетается с прогредиентным нарастанием эмоциональной опустошенности, нарушается способность к эмпатии. Межличностные отношения затрудняются, воспринимаются как тягостные, требующие большой энергетической затраты. Работоголик уже на подсознательном уровне стремится избегать ситуаций, в которых требуется активное участие, уклоняется от обсуждения важных семейных проблем, не участвует в воспитании детей, которые не получают от него обратного эмоционального тепла. Он предпочитает общаться с неодушевленными предметами (реже с животными), чем с людьми, так как это не требует решения насущных межличностных проблем. Вместе с тем аддикт убеждает себя и окружающих в том, что он работает ради денег или другой абстрактной цели. Такая защита принимается обществом. Человек не понимает, что такой способ «траты» себя является тупиковым, не реализует потенциальные возможности. Вне работы (болезнь, увольнение и т. д.) работогольная аддикция легко сменяется другой, чаще химической аддикцией. Работоголизм связан с аддиктивными свойствами организаций, в которых работают работоголики. Такая организация представляет собой закрытую систему, ограничивающую способность к самостоятельному мышлению и восприятию многих явлений, выходящих за рамки концепции этой системы. В советские времена это выражалось сверхценным отношением к количественным показателям работы, в бесконечных выполнениях и перевыполнениях плана, «встречных планах», в фиксации внимания на формальной стороне работы – разного вида отчетов, рапортов, показателей, иными словами, стремлением произвести благоприятное внешнее впечатление. Аддиктивной системе присущи признаки отдельного человека-аддикта (Ц.П.Короленко, Н.В.Дмитриева, 2000).
Развитию работоголизма способствует и система мелочного контроля, постоянных проверок эффективности, качества и т. д. Такого рода подходы основаны на недоверии к человеку, неуважении его личности и способствуют формированию работогольного мышления со сниженными возможностями истинной самореализации. Работоголик оказывает влияние на других членов семьи, не получающих от него эмоциональной поддержки. Члены семьи либо видят в нем пример, либо не принимают и идут по пути более деструктивных аддикций. Дети работоголиков часто злоупотребляют психоактивными веществами. Между тем, следует учитывать, что работоголизм может явиться «спасительной» аддикцией для бывших наркоманов и алкоголиков на этапе реабилитации.
Итак, развитие аддиктивного процесса при аддикции этого вида влечет за собой личностные изменения: эмоциональную опустошенность, нарушение процессов эмпатии и симпатии, предпочтение общения с неодушевленными предметами. Уход от реальности прячется за успешной деятельностью, преуспеванием в карьерных устремлениях. Постепенно работоголик перестает получать удовольствие от всего, что не связано с работой. Могут проявляться нарцистические черты, манипулятивные стратегии взаимодействия с окружающими. При полной идентификации с работой из зоны внимания выпадают личностные качества и гуманистические ценности.
Симптомы работоголизма распространились в последние десятилетия среди руководящих работников многих стран подобно лесному пожару. Людей, пораженных этим, легко выявить. Это те, кто постоянно посматривает на часы, кто чувствует себя несчастным, когда вынужден отрываться от работы, кто не способен отдохнуть и во время отпуска, и для кого актуален девиз известного антрополога Маргарет Мид: «Умереть я могу, но отдохнуть – никогда!» Работоголизм действительно схож с опьянением, действует как любой иной способ наркотического отключения от многогранной жизни.
Опасность для руководителя наступает в тот момент, когда в шкале его жизненных ценностей (усердие, упорство, амбиции, потребности и уважение со стороны окружающих) начинают происходить изменения. Следствием этого становится потеря самоконтроля, пренебрежение прочими жизненными обязанностями и даже возникновение некоторых психических заболеваний. Об этом говорят, например, результаты исследований, проведенных под руководством психиатра Г. Метцеля. Г. Метцель и его группа изучали людей, пораженных так называемой манией усердия. Диагностирование этой мании оказалось куда более сложным, чем выявление таких стандартных маний, как алкоголизм, наркомания, привычка к обжорству или, напротив, стремление любой ценой похудеть. Никому и в голову не приходит подозревать работоголиков в болезни, ведь они, как правило, занимают видное положение в обществе и подавляют окружающих своим властным характером. Мания усердия – их характерная черта, но она не портит их карьеру, а воспринимается наподобие шрамов от боевых ранений, которыми можно гордиться. Особенно важно учесть эту болезнь в рамках деловой карьеры. Ведь стремление к достижению успеха, не жалея для этого ни личного времени, ни сил, – едва ли не прямой путь к работоголизму (если не обнаружить симптомы этой болезни вовремя).
В психологическом портрете трудоголиков, по мнению исследователей, преобладает добросовестный тип, а ему свойственны следующие черты:
• тщательность в работе; любовь к чистоте, порядку; большое старание, терпение и усердие, но в итоге – достижение средних результатов;
• стремление к безупречности во всем – в моральных и этических нормах, требование этого от других людей;
• затруднения в выборе; тщательное взвешивание «за» и «против» в поступках, в мыслях и в стратегиях, стремление быть «правильным»;
• застревание в подробностях, деталях, моментах;
• чрезмерная обстоятельность;
• упорство, перерастающее в упрямство, целеустремленность, прямолинейность в достижении цели;
• системность в мышлении, организованность, придание чрезмерного значения второстепенному;
• предусмотрительность, страх перед ошибками;
• накопление стрессов, напряжений, обид (неумение расслабиться, отдохнуть, простить, открыто выразить свои эмоции).
Существует классификацию трудоголиков и в плане дальнейшего прогноза и коррекции их аддикции, которая, несмотря на свой очевидный научнопопулярный стиль, в какой-то степени отражает различия среди них:
«Трудоголик для других» – тот, кто очень много работает и очень доволен этим. Мать и друзья, а затем жена и дети (если он их сумеет завести) могут быть очень недовольны, но поделать с этим ничего не могут. Помочь «трудоголику для других» невозможно. Это все равно, что лечить наркомана, который не хочет лечиться.
«Трудоголик для себя» – тот, кто очень много работает, но испытывает по этому поводу противоречивые чувства. «Трудоголик для себя» не безнадежен. Не всякий, кто очень много работает – трудоголик. Если другие области жизни такого работника – семья, досуг, друзья – не страдают, это значит, что он любит не только работу, но и все остальное.
«Успешный трудоголик» – тот, кто благодаря своей работе добивается больших профессиональных/карьерных успехов.
«Трудоголик-неудачник» – тот, кто рьяно занимается бесполезной деятельностью, которая никому не нужна. Он имитирует работу, заполняя пустоту в своей жизни.
«Скрытый трудоголик» – тот, кто на людях сетует, как он не любит работать, а на самом деле все свои силы и любовь отдает работе. Одна «нога» трудоголика «растет» из страха перед близкими и глубиной (неструктурированной работой) эмоциональных отношений с людьми, страха внутренней пустоты, которую надо заполнить. Другая «нога растет» из стремления к превосходству над всеми и совершенству (в детстве от трудоголика всегда что-то требовали и никогда не лю-
били его таким, каким он был).
Ряд американских ученых выделяет три группы работоголиков: аддиктов работы (Work Addicts), энтузиастов работы (Work Enthusiasts) и увлеченных аддиктов (Enthusiastic Addicts). Самые низкие показатели самооценки оказались у аддиктов работы. Трудоголизм – это, действительно, саморазрушение с помощью работы «на износ». Удовольствие трудоголик получает от ощущения, что он нужен, полезен, незаменим для окружающих его людей, а также от ощущения власти, которое обеспечивают ему его профессиональные навыки, должность или заработанные деньги. Главным здесь является все же не количество денег и не мера власти, а именно ощущение нужности людям (от одного человека до всего человечества). Однако повторимся: не каждый, кто много и упорно работает, является трудоголиком.
Трудоголика характеризуют следующие особенности.
1. Работа наносит прямой вред его душевному или физическому здоровью. Трудоголик обычно работает с утра до ночи. Работа – его излюбленный способ заполнения времени. Работе посвящается и часть времени, отведенного на еду и сон. Трудоголики годами не бывают в отпуске; в редкие выходные дни загружают себя чем-нибудь полезным для семьи. Если близкие почти насильно отправляют такого человека в дом отдыха, он без устали ходит на все врачебные процедуры или вылавливает всех карасей из ближайшего пруда, не в силах остановиться. Словом, отдыхать трудоголик просто не умеет. Его хобби: охота, рыбалка, возделывание сада-огорода – также отражают его роль добытчика, кормильца, опоры семьи. Кажется, порой, что трудоголик не ведает усталости, но это не так. Он просто не позволяет себе жаловаться на усталость. Нередко трудоголики вообще не склонны к словесному выражению чувств: они отражают чувства в поступках (например, в заботе о близких), либо переживают их на уровне тела, внутри себя. Склонность переживать неприятные чувства преимущественно на
уровне тела нередко приводит к развитию заболеваний, называемых психосоматическими расстройствами, или психосоматозами. В сочетании с пренебрежительным отношением к собственному здоровью (игнорирование собственных потребностей вообще свойственно трудоголикам) это приводит к тому, что болезнь выявляется лишь тогда, когда она уже изрядно запущена и требует серьезного и систематического лечения. А это означает необходимость вносить коррективы в привычный образ жизни. Как минимум – принимать лекарства и избегать психотравмирующих ситуаций. Последнее, как правило, оказывается невыполнимым, ибо для трудоголика важны не личные достоинства и особенности, а исключительно его социальная значимость. Она, и только она кажется трудоголику оправданием его существования, поэтому такие люди либо работают до последнего своего дня, умирая после выполнения своих профессиональных обязанностей (многие трудоголики считают особой удачей умереть на работе), либо быстро уходят из жизни тем или иным способом, оказавшись на пенсии, либо, попав однажды в критическую для жизни ситуацию, производят переоценку ценностей, начинают заботиться о себе, о собственном здоровье – и перестают быть трудоголиками.
2. Трудоголик не умеет пользоваться результатами своего труда. Звучит несколько неожиданно, не правда ли? И возникает вопрос: а зачем же он, бедняга, трудится так тяжко, так много? Ответ: во имя других людей. Трудоголик – это все же, в основном, «человек для людей». Этот способ саморазрушения социально одобряем и зачастую очень удобен для окружающих.
Ведь трудоголики, как правило, – надежные мужья, заботливые отцы, гуманные начальники и исполнительные сотрудники (хотя не обязательно все эти качества воплощены в одном человеке). Хуже всего они относятся к самим себе, а также к беспечным людям, склонным проводить жизнь в сладкой лени. Подсознательное отношение трудоголика к самому себе можно выразить фразой: «Ты хороший, пока работаешь». Закономерное следствие из этого: «Работай не останавливаясь». Именно поэтому трудоголик подобен машине с прекрасным мотором, но без тормозов: он останавливается, только врезавшись в стену или полностью израсходовав горючее. Собственные потребности и особенности, как было сказано выше, имеют для трудоголика мало значения. Можно услышать такую фразу: «Мои личные потребности ограничиваются чистой рубашкой и пачкой сигарет». И это не поза. Многие трудоголики склонны к аскетизму в одежде и еде. Конечно, они многое имеют, но пользуются этим для себя несоразмерно мало. Даже если трудоголик говорит о своей готовности наслаждаться жизнью, ему, как правило, не хватает на это времени: работа пожирает все. Следует отметить, что трудоголик не обязательно
является бизнесменом-руководителем. Примером трудоголизма могут служить поведение врача, проводящего в клинике все выходные и праздничные дни, ежедневно оперирующего по многу часов кряду, или жизнь домохозяйки, проходящая в непрерывных заботах о домашнем уюте и удобстве близких с игнорированием собственных потребностей.
3. Трудоголики, как правило, склонны к спасительству. Спаситель – человек, играющий в отношениях с другими людьми преимущественно родительские роли (отца или матери, наставника, целителя и др.) и оказывающий им избыточную или ненужную помощь. В глубине души спаситель полагает, что знает или умеет нечто лучше всех, поэтому дело окружающих – с благодарностью принимать его драгоценную помощь и поменьше выступать с собственными инициативами, и что без этой помощи люди просто пропадут, как малые дети в темном лесу. Тем самым спаситель отрицает способность окружающих людей принимать самостоятельные решения и вести себя по-взрослому. Спаситель рассчитывает на благодарность и очень
удивляется и огорчается, получая вместо нее либо беспечность и инфантилизм, когда помощь воспринимается как нечто само собой разумеющееся, либо конфликт, когда объект заботы отказывается от нее. Руководитель, выполняющий большую часть работы за подчиненных и упрекающий их в лени и безответственности; отец-труженик, содержащий великовозрастного сына и ругающий его за нежелание обременять себя заботами о хлебе насущном; мать, самовластно вмешивающаяся в жизнь молодой пары с намерением «научить уму-разуму» – вот классические примеры спасительства. На словах спаситель может провозглашать, что устал обо всех заботиться, что «вас много, а я один» и что надеется на повзросление и поумнение окружающих. Однако при первых попытках окружающих делать самостоятельные шаги спаситель бросается к ним с криком: «Ты не умеешь, я лучше знаю, как надо». Почему спаситель так себя ведет? Потому что спасительство:
а) позволяет ему чувствовать себя незаменимым;
б) заполняет время;
в) утомляет, помогая жить в ладу с самим собой («Ты хороший, пока ты работаешь»);
г) позволяет безнаказанно попрекать окружающих,выражая скрытую агрессивность.
Как вести себя со спасителем? В зависимости от ситуации возможны различные варианты. Если вы сочтете, что принять его помощь проще, чем отказаться от нее, следует выразить глубокую благодарность и восхищение его мудростью и добротой. Если вы все же решили отказаться от помощи, сумейте сделать это, не оскорбив спасителя. Для спасителя слова: «Мне не нужна твоя помощь» звучат как «Ты мне не нужен». Поэтому, отказываясь, не забудьте опять-таки выразить благодарность (за желание помогать), а также готовность при необходимости обратиться за помощью именно к этому человеку (при наличии внутреннего сродства трудоголизма и спасительства не следует, однако, их отождествлять. Спасительство – более широ-
кое понятие). Финалом жизненного пути трудоголика обычно является относительно ранняя (35–6 0 лет) внезапная смерть и пышные похороны с множеством искренне скорбящих людей. Скорбят они не только по усопшему, но и, часто, по самим себе: никто уже не позаботится о них так хорошо, как он… Что же делать человеку, ясно осознавшему, что онсамый настоящий трудоголик? Наверное, полюбить себя…
Да, трудоголизм – такой же вид зависимости, как и пьянство. Как и алкоголики, трудоголики входят в разные группы риска. И одна из них имеет отношение к стрессу. Из-за вечной занятости трудоголики находятся в состоянии постоянного напряжения, без релаксации, и стресс в таком случае неизбежен. Ведь ресурсы человека – как физические, так и эмоциональные – хоть и восполнимы до поры до времени, но ограниченны. Опасность в том, что трудоголик (особенно – ярко выраженный) стресс свой не замечает, а если и замечает, то очень поздно. Примером сказанному может служить так называемый «сэлфмэйд мэн» (selfmade man), то есть «человек, сделавший себя сам». Так американцы называют человека, который посвятил свою жизнь, прежде всего, делу, жил без развлечений, отдыха, пренебрегая семьей и дружбой. И нередко годам к пятидесяти он вдруг обнаруживает, что дела идут уже как бы своим ходом и нет необходимости держать их под постоянным контролем. И тогда сэлфмэйд мэн впадает в крайне тяжелое состояние, которое те же американцы обозначают термином «брейкдаун» (breakdown), понимая под этим нечто вроде состояния человека, внезапно споткнувшегося и рухнувшего в канаву. Именно такие эмоции овладевают человеком, когда он вдруг осознает, что в погоне за успехом израсходовал большую часть жизни, не получив от нее особой радости.
Чаще всего трудоголизмом в тяжелой форме страдают мужчины. Они всегда считались добытчиками, и в современных условиях это служит веским оправданием перед самим собой. Легче заболеть трудоголизмом человеку умственного труда, потому что труд физический не может длиться долго. Пример современных трудоголиков – большинство компьютерщиков. Трудоголизм излечим, если человек вовремя поймет, что он трудоголик, что в его жизни есть серьезные проблемы, от которых он убегает в работу, не решая, а только усугубляя их. Лица, страдающие этой особой формой зависимости, обладают особым складом психики. По мнению большинства терапевтов, это люди, вечно охваченные тревогой. Неспособные перепоручать работу кому-либо еще, они питают иллюзию, что могут держать под контролем все, даже время. Трудоголик – отнюдь не гипертрудолюбивы й человек, с детства познавший радость труда. Это личность с определенными психологическими проблемами. Трудоголиком может стать и лентяй, дни и ночи отсиживающийся на работе во время домашних неурядиц. Источником психологического дискомфорта, психологической травмы чаще всего бывает реально пережитый или мнимый страх: боязнь неудачи, страх перед одиночеством или, напротив, боязнь общения. Очень часто трудоголизм – страх перед постоянны м напряжением в личной жизни, результат несложившихся (или утраченных) отношений с детьми, разочарование в близком человеке, развод. Работа становится своего рода психологической защитой, щитом, отражающим отрицательные эмоции.
Руководитель, имея дело с трудоголиком, несколько расслабляется, уделяет контролю над ним меньше внимания. Подразумевается, что трудоголик – лошадь, которая сама знает, куда ей следует идти, и в понуканиях не нуждается. Но лошадь знает только привычную дорогу. Да, трудоголиками не рождаются. Но большинству офисных сотрудников сегодня можно смело поставить диагноз «трудоголик». Симптомы – самые разнообразные, любителей сверхурочной работы несколько видов. Чем оборачивается трудоголизм для человека, впавшего в «офисную кому», и для компании, его содержащей, знают многие и не понаслышке. «Стоит сделать перерыв на обед – и тебя самого съедят» – популярная поговорка трудоголиков Силиконовой долины. Добровольное увеличение рабочего дня без оплаты переработок, казалось бы, должно экономить бюджет предприятия, радовать руководство и служить сотрудникам образцом лояльности к компании. Однако в последние годы ученые все чаще бьют тревогу: маниакальное нежелание покидать рабочее место «сжигает» кадры, вредно влияя на психику и здоровье, что неминуемо снижает производительность и привносит в бизнес новые виды рисков. В
крайних случаях переутомление приводит к гибели сотрудника, оборачивающейся для компаний потерей ценных знаний, навыков и связей, потому что традиционно перфекционисты не оставляют после себя работоспособных замен.
История подтверждает – всплески трудоголизма учащаются в кризисные времена (!), когда сотрудники всеми силами стремятся продемонстрировать работодателю свою лояльность, чтобы избежать или хотя бы снизить риск увольнения. Задачей
опытного управленца становится создание такой системы работы с подчиненными, которая позволила бы использовать все положительные стороны перфекционистов с минимизацией возможных негативных последствий. Проблемы трудоголизма и перфекционизма пришли к нам вместе с капиталистической экономикой и ее амбициозностью, карьеризмом и уважением к людям, добившимся всего собственным трудом. Разумеется, социализм тоже имел своих стахановцев, но массовым перфекционизм стал только тогда, когда каждый стал хозяином своих успехов. В психологии перфекционизм – убеждение, что наилучшего результата можно (и нужно) достичь. В патологической форме – убеждение, что несовершенный результат работы неприемлем. Может быть как «нормальной» характеристикой личности, так и невротическим психическим отклонением.
Можно выделить следующие аспекты перфекционизма:
? адресованный к себе перфекционизм: постоянное самоцензурирование и стремление к совершенству;
? адресованный к другим людям перфекционизм: завышенные требования к окружающим;
? адресованный к миру в целом перфекционизм: убежденность в том, что все в мире должно быть правильно;
? социально предписываемый перфекционизм: потребность соответствовать стандартам и ожиданиям других людей.
Перфекционизм может проявляться в
? стремлении довести любое действие до идеала;
? скрупулезности, повышенном внимании к мелочам;
? гонке за наилучшим результатом.
Перфекционизм включает в себя:
? чрезмерно высокие стандарты (приводит к сильному снижению удовлетворения результатами своей деятельности);
? концентрацию на ошибках;
? сомнения в качестве выполнения деятельности;
? восприимчивость к завышенным ожиданиям;
? восприимчивость к критике;
? дисбаланс в оценке себя и других.
Страдающие данным расстройством рассматривают собственную ценность в терминах достижений и продуктивности, их девизом можно назвать «все или ничего».
Можно ли это считать перфекционизмом? Карен Хорни утверждала, что перфекционизм является неотъемлемой частью «Идеализированного образа». Пытаясь скомпенсировать свое чувство неполноценности и по многим другим причинам, невротик подменяет реальное представление о себе на составленный им идеал. Имея представления о себе как о собственном идеале, невротик начинает жестоко критиковать себя, когда находит что-то, что противоречит этому. Например, если, согласно его представлению о себе, он очень талантлив, но вдруг не может написать стихи, когда ему вздумается, (или не может написать очень эмоциональные, идеальные стихи), он обрушивает на себя критику в смеси с презрением к себе.
Считая, что он идеален, он думает, что окружающие и вообще сам мир должен относиться к нему соответственно.
Невротик становится сверхчувствительным к критике и начинает бояться и стараться избегать всего, что способно показать ему, что он не соответствует своему идеалу, разрушив его иллюзию о себе.
За рубежом подобные проблемы особенно обострены в Японии, где даже появились новые специальные термины – «кароси» (внезапная смерть на рабочем месте из-за усталости и переутомления) и «яройисатсу» (самоубийство на почве стресса на работе). Свойственный японскому менталитету корпоративный патриотизм становится причиной сотен кароси и яройисатсу ежегодно. Трудоголизм начальника может сыграть с японскими подчиненными злую шутку: по принятому обычаю они не могут позволить себе уйти домой раньше босса (вспомните Сталина и его приближенных). Подобное поведение носит характер национальной эпидемии: большинство японцев не используют и половины отпуска, а взятые дни толком использовать не умеет.
Не лучше дела обстоят и в Европе, где многие сотрудники тоже не используют целиком свой ежегодный отпуск. По данным исследований, около 7% европейцев страдает от «выгорания» на работе, 5–7% подвержено депрессии, 28% испытывает хронический стресс, а 33% мучается от хронических болей в позвоночнике из-за работы. Общее число трудоголиков в Германии – более 200 тыс., в Швейцарии – около 115 тыс. человек (2007–2 009 г.г.).
Борьба с трудоголизмом разворачивается и в других азиатских странах. Так, в Южной Корее сотрудников министерств принудительно отправляют домой после конца рабочего дня, чтобы привести в норму возросшее количество разводов и катастрофическое снижение рождаемости детей в семьях государственных служащих.
Вместе с деловой культурой и карьерными амбициями новое явление массово входит и в отечественные офисы. Но сегодня трудоголиками перестали слыть только сотрудники IT-отделов. Уйти вовремя с работы не могут финансовые специалисты, укрепляя уверенность в том, что выполнить их работу не сможет никто, а сделать ее надо, и обязательно сегодня. Постепенно, подгоняемые трудовым рвением, они смещают баланс между офисной и личной жизнью, впадая в работозависимость. К сожалению, все чаще мотивом для такого поведения становится не любовь к труду, а боязнь лишиться работы, не понравившись своему работодателю.
Впервые трудоголизм был назван болезнью Шандором Ференци, лечившим в начале прошлого века от этого недуга пациентов, заболевавших под конец рабочей недели и неожиданно выздоравливающих к утру понедельника. Поначалу болезнь была названа воскресным недугом, но позже за ней закрепился уже известный нам термин. Сегодня психологи относят трудоголиков-перфекционистов к людям с повышенным или даже болезненным чувством ответственности и перекосом внутренней стимулирующей установки: вместо «работаю столько, сколько надо для выполнения работы», у них «работаю, пока хватает сил».
Современный типичный трудоголик-перфекционист – это мужчина 27–40 лет, с высшим образованием, не имеющий семьи и легко выделяющийся из стройных рядов сотрудников добросовестностью, упорством, переходящим в упрямство, страхом перед ошибками и, как результат, накопленным стрессом, неумением расслабиться и неспособностью адекватно выражать свои эмоции. В основе его поведения лежит патологическая склонность к недооценке компетенции коллег и желание сделать всегда все на «отлично», непременно добившись похвалы начальства.
Превращение из исполнительного работника в трудоголика происходит постепенно. На первой, начальной, стадии трудоголизма сотрудник лишь изредка задерживается на работе, но часто думает о ней в свободное время, отодвигая личную жизнь на второй план. На второй, критической стадии работа становится уже настоящей страстью и полностью подчиняет себе все личное время. Накапливается усталость, нарушается сон. На третьей, хронической стадии трудоголик становится перфекционистом, добровольно берущим на себя новые обязанности, хотя уже не успевает с ними справляться. Нарушаются процессы отработки стресса и механизмы отдыха. На последней, четвертной стадии, сотрудник становится больным и физически, и психологически. Работоспособность катастрофически снижается, проявляется хроническая усталость и апатия, склонность к избыточному весу и злоупотреблению никотином и алкоголем. В какой-то момент сотрудник может не выдержать, происходит срыв, нередко – инсульт, иногда заканчивающийся и летальным исходом.
А вот и еще одна классификация трудоголиков:
Идеальный трудоголик – это эффективный перфекционист, успевающий поработать без доплаты «за себя и за того парня» (которого вы уволили на предыдущей неделе). Но далеко не каждый задержавшийся допоздна на деле являются таковым. Попробуем разобраться в их видах.
Истинный трудоголик. Искренне верит, что работа – прежде всего. Часто она совпадает с любимым занятием или хобби, поэтому такой работоман олицетворяет себя, прежде всего, с должностью и функциональными обязанностями. Может быть счастливым и от процесса работы, и от достигнутых результатов, от пропаганды компании и ее ценностей. Он перфекционист до мозга костей, настроенный на порядок и оценку «отлично» во всем. Но именно эта зацикленность на мелочах может его по-настоящему измотать, заставляя в процессе работы с деталями забыть о проблеме в целом, не соотнести полученный результат с приложенными усилиями. В финансовых подразделениях это могут быть налоговые аудиторы, ревизоры и другие должности, чью работу «нельзя закончить, можно только приостановить».
Ординарный трудоголик. Отрицательный вид истинного трудоголизма. Его главный страх – выговор от начальства или увольнение. Иногда работа кажется такому трудоголику рутиной и тяжкой ношей, но он не может найти в себе силы вырваться из замкнутого круга. Живя только работой и находясь всегда в напряжении, такие специалисты, хотя поначалу и показывают небывалые результаты, могут быстро «перегореть», став, в конечном счете, источником негативных эмоций для остальных сотрудников. В эту категорию часто попадают бухгалтеры и экономисты с большим стажем работы и с рутинными обязанностями.
Временный трудоголик. Положительный вид трудоголизма. Такой специалист уходит в работу с головой только потому, что этого в конкретный момент требуют его интересы или интересы его компании. В течение некоторого времени он может сидеть в офисе допоздна, работать в выходные и в праздники, работая не покладая рук и забывая про семью. Но как только задача решится, сотрудник непременно возвращается к нормальному режиму работы. Ярким примером такого трудоголизма являются периоды сдачи отчетности, верстки бюджетов и т.п. В конце концов, студенты во время сессий, защиты дипломов.
Трудоголик-авральщик. Отрицательный вид трудоголизма. Такой специалист изначально работает неравномерно, не умея организовать свое время. В результате рабочий день тратится на маловажные звонки, обсуждения и другие незначимые действия, а настоящая работа начинается после ухода коллег из офиса. В лучшем случае такой сотрудник получает скрытое удовольствие от работы в сжатые сроки, его подстегивает ситуация дедлайна, а монотонное расписание утомляет. В худшем случае такой специалист попросту неорганизован, несамостоятелен и наименее эффективен. Рано или поздно, не перейдя в другую категорию, такие специалисты могут стать подлинной угрозой проектов, с различной регулярностью срывая сроки и выдавая продукты не всегда убедительного качества. К ним могут быть причислены различные сотрудники с небольшим опытом работы.
Вынужденный трудоголик. Нейтральный вид трудоголизма. У таких специалистов может быть множество причин задерживаться на работе по вечерам и приходить в офис на выходные. Это могут быть проблемы в семье, от которых такой трудоголик «убегает» в офис, потому что решать их сложнее, чем профессиональные. Это может быть неустроенность личной жизни, при которой сотрудник искренне считает, что единственное, что он умеет, – работать, и поэтому с удовольствием берется за дополнительный функционал. Также такие трудоголики могут задерживаться, регулярно используя в личных целях ресурсы компании – ксероксы, интернет, телефоны и т.п. Кроме нерационально построенной работы и нецелевого расходования ресурсов, именно такие трудоголики чаще всего заводят служебные романы, еще более сокращая свою эффективность. К этой категории обычно могут быть отнесены молодые сотрудники, а также опытные специалисты с неустоявшейся личной жизнью.
Все упомянутые виды трудоголизма опасны тем, что сотрудники в процессе напряженной работы не замечают накапливающейся усталости, вследствие чего со временем могут начать серьезно ошибаться даже в несложных ситуациях.
Скрытый трудоголик. Нейтральный вид трудоголизма. Такие специалисты самостоятельно или под давлением близких отказываются от злоупотребления пребыванием в офисе, стараются работать строго с девяти до шести и никогда не остаются на выходные. Однако домашний быт не приносит такому сотруднику счастья, и он с удовольствием возвращается из дома на работу, иногда, при необходимости, с радостью превращаясь во временного трудоголика, реально живя только на работе и только работой. Такое поведение может быть характерно для руководителей и карьеристов (реальных и мнимых), но потенциальной угрозы практически не несет.
Ложный трудоголик. Отрицательный вид трудоголизма. Такие псевдопатриоты пытаются развить бурную деятельность по делу и без дела, желая прослыть незаменимыми специалистами и важными для компании работниками. Такие сотрудники мотивированы личными (прежде всего, карьерными) амбициями, а не пользой дела. Часто при отсутствии руководства желание работать сверхурочно у ложного трудоголика исчезает. Из потенциальных угроз бизнес получает только неэффективное расходование бюджета на персонал и негативную реакцию других сотрудников на некоторую навязчивость поведения трудоголика. Обычно в эту категорию попадают молодые неопытные сотрудники на испытательном сроке и «профессиональные лодыри», умеющие мастерски скрывать свою неэффективность.
Мнимый трудоголик. Отрицательный вид трудоголизма, похожий на предыдущий. Но в данном случае сотрудник избыточным рвением к работе пытается прикрыть свою неспособность выполнить поставленные задачи. Такие виды трудоголизма могут встречаться в подразделениях, где зона ответственности отдельно взятого сотрудника четко не зафиксирована, а сотрудников много. Как и в предыдущем случае, сюда часто попадают молодые специалисты, но этот вид «трудоголизма» наиболее характерен для должностей низших уровней. Представители конкретного вида нечасто мигрируют в другую группу. Поэтому строгий контроль за «качеством трудоголизма» может улучшить атмосферу, исключив из коллектива всех работоманов, кроме истинных и временных.
Даже если человек – трудоголик, рано или поздно он оказывается ограничен своими физическими способностями. Для бизнеса хорошо, когда проект может быть превосходно выполнен одним человеком за 24 часа, полагающимся только на себя. Но гораздо лучше, когда такой проект сотрудник выполнит за считанные часы, эффективно распределив обязанности среди
подчиненных. Менеджеры-трудоголики стараются большинство задач замыкать непосредственно на себе, будучи неспособными к такому распределению.
Результат – не только перегрузка руководителя с одновременной недогрузкой линейного персонала. Трудоголик в такой ситуации рано или поздно становится все более незаменимым, и в случае любого чрезвычайного происшествия с ним –
отпуска, командировки или простого нервного перенапряжения – ущерб для компании может быть весьма значительным. Согласно правилу Парето, 80% результата достигается 20% усилий. К сожалению, иногда 100% результата требуют 101% усилий и более. В этом смысле перфекционизм оказывает негативное влияние на эффективность процессов, будучи связанным с неумением расставить приоритеты, остановиться, сделать выбор или принять решение. И хотя защитники перфекционизма утверждают, что они не только настойчивы, скрупулезны и хорошо организованны, но и стремятся достичь высоких целей, трудоголизм и перфекционизм часто необоснованно изматывают персонал, что негативно отражается на качестве работы. Слишком много внимания на не всегда действительно важные детали не только снижает ритм работы, но и увеличивает себестоимость, которая при доведении продукта до совершенства достигает таких уровней, что его становится невозможно продать с требуемой рентабельностью.
Выходом может быть обучение перфекционистов умению расстанавливать приоритеты, перераспределять обязанности и делегировать полномочия, а также подготовка замены трудоголикам заранее. Следует отметить, что нередко сотрудники лишь ловко имитируют чрезмерное усердие и трудолюбие, что вполне свойственно отечественному менталитету. Впрочем, перфекционисты имеют и свою «нишу». Например, они могут оказаться полезны на этапе завершения проекта, когда существуют строго определенные критерии его успешности, но энтузиазм и работоспособность остальных участников упали до критических значений. Именно здесь возникает потребность в трудоголике, который по своей природе не допустит, чтобы проект остался с какими-то недоработками. Что может нести большую угрозу – значительное количество трудоголиков или их полное отсутствие – вопрос риторический. Но опытный специалист должен быть готов минимизировать риски во всех случаях.
Отрывок из книги Мандель Б. Р. "Аддиктология" (ФГОС ВПО). Учебное пособие. – М.: Директ-Медиа, 2014. – 536 с.